Снежный трэш траверса вершин Айрыбаба

Часть I – Предыстория

Альпклуб «Агама» летопись своих восхождений на высшую точку Туркменистана – пик Айрыбаба в 3139 метров, ведет с 1998 года. Восхождения обычно проходят в феврале, в наиболее «суровую зимнюю пору», так как в Туркменистане это единственная имеющаяся «модель» условий, приближенная к условиям высокогорья. В первое восхождение в 1998-ом альпинисты шли на вершину от самого подножия гор. Впоследствии, людей и рюкзаки везла машина, в самых удачных случаях, если позволял снег — до местечка «Бабушка» на высоте около 2100 м. В иных, менее удачных случаях (или более удачных – можно же погулять, но это уже индивидуальное восприятие), начинать идти с рюкзаком на спину приходилось уже с «Халпабаба», с 1500 метров. Обычно базовый лагерь ставят на «Бабушке», день акклиматизации, день для восхождения на вершину, день отдыха, и день на спуск (чаще всего тоже на машине).

snejnyy_tresh_ayrybaba-01.jpg

Восхождение на Главную вершину Айрыбаба проходит по классическому, максимально безопасному и исхоженному маршруту. Иногда желающие чего-то новенького совершают восхождения, отклоняясь от классического маршрута, усложняя свой путь прохождением скальных участков, передвигаясь в связках и используя альпинистское снаряжение.

Наличие второй, Северной вершины, конечно, все эти годы никому не давало покоя. Подняться туда, где не был еще никто, в условиях, в которых не ходил еще никто – это ж наше альпинистское все! Нехоженность Северной вершины манила всех. Даже в первое мое восхождение на Айры в 2014 году была тема попытки восхождения на вторую вершину. Собираться собирались, но не случилось. Хотя достаточно сильные люди были, но вот так вот – на вторую вершину никто так и не пошел.

В том же 2014 году весной экспедицией под руководством Димы Кунташова впервые восхождение было совершено на обе вершины. В мае, практически в летних условиях, выполнить это было намного легче, но, тропа была «проложена», красная ленточка «перерезана».

Часть II – История

Февраль 2015, в который я сидела дома, и не поехала ни на какие зимние горы, потому что как-то свалилась на меня куча болезней. Ехала в Ашхабад по делам, в компании Бегенча Мамедова, председателя Альпклуба «Мерт», на тот момент являющегося моим тренером. Потыкав телефон, Бегенч извещает: «Утром пойдем к Роме, он завтра приедет с Айры». Засыпая, вспоминаю, что вообще-то группа агамовцев выехала в Амударью этим вечером. Как, интересно, Рома завтра оттуда приедет?

Приехав на вокзал следующим утром в пять, ждем полчаса прибытия поезда Амударья-Ашхабад. Из вагона выходят Рома Аношкин, Жека Ярыгин, Дима Винокуров, и небольшой худенький парнишка. «Ктооо это?», — мысленно вопрошаю я небеса.

Едем к Роме, учитывая раннее утро, мне предлагают поспать. Кладу голову на подушку, и наблюдаю, как Рома извлекает из рюкзака НЕЧТО, этакие влажные скомканные синтетические тряпки странного вида, и бережно расправляя, раскладывает их на кровати. Это пуховая куртка и пуховый спальник, что нужно было делать, чтобы они оказались в таком состоянии? Закрываю глаза, в мозгу крутится калейдоскоп из мириад влажных скомканных пуховиков, сквозь дремоту доносится: «Да, мы переночевали на роще, ходили на две вершины». Бог мой, о чем он говорит? Роща – да это же 2500 м, там снега всегда по грудь, мы там в том году просто мимо проходили, чуть в этом снегу не утопли. Так, стоп! Две вершины??? Это мой простудный глюк или он опять произнес «две вершины»?

Так для меня началась эта история. Но если бы кто-нибудь в тот момент посмел бы сказать, что через год я пройду по этим двум вершинам, я бы плюнула этому человеку в глаз (у меня слюна ядовитая, после нее либо умирают, либо инвалидами на всю жизнь остаются)!

По результатам общения с участниками восхождения на две вершины 2015 года, приблизительно история выглядела следующим образом: Дима Винокуров решил собрать группу для восхождения на две вершины в зимних условиях. Изначально в состав группы вошли: Дима, Олег, Рома и Жека (Жека, кстати, был с Димой Кунташовым на весеннем восхождении на две вершины, и с этого момента его можно считать талисманом айрыбабинских первопроходов). Но в последний момент так случилось, что Олег не смог принять участие в восхождении, и срочно требовался человек в группу вместо Олега. Рома привел Макса Полякова (да, он и был тем самым маленьким/худеньким). Макса спросили: «Хочешь в горы?», Макс ответил: «Хочу». И Макса взяли в горы.

Айрыбаба февраль 2015 (Северная-Главная)
Айрыбаба февраль 2015 (Северная-Главная)

В общем, добрались они до «Бабушки», поднялись пешком до рощи (2500м), там разбили лагерь. На следующее утро был сильный ветер, шел снег. Долго не вылазили из палаток, переговаривались, уговаривая друг друга проснуться и выйти, и раздумывая над вариантом никуда не ходить. Выползли-таки из палаток, дошли под первую вершину, подниматься на нее не стали, чтоб сохранить ощущение незавершенности восхождения. Прошли под первой вершиной, перешли по седловине под вторую, поднялись, сделали фото в подтверждение свершившегося зимнего восхождения на Северную вершину. Вернулись назад под первую вершину, а тут все накрыло туманом. Выбирали путь для подъема, вместо планируемого выхода по гребню выбрали просматриваемый на тот момент узкий снежный кулуар, определив малореальным порождение по неизвестному гребню с видимостью в метр. Лезли по склону, в поисках зацепов по плечи погружая руки в снег. Только выбрались наверх, небо очистилось, и оказалось, что они стоят на самой вершине, хотя планировали подняться немного ниже, а затем пройти до вершины. Спустились в рощу, переночевали в лагерь, а на следующий день спустились вниз, в заповедник.

Таким был первопроход на две вершины в зимних условиях. Все мы знаем, что Дима, Рома и Жека – горовосходители с опытом хождения высоко, далеко, надолго, и вообще они молодцы. Здесь немного отдельная тема по имени Макс. Он ходил раньше в горы, но на Айры не был раньше ни разу, и об ожидавшем его трэше мог только строить предположения. Я так думаю, психологически его состояние было похоже на мое, пережитое позже. Нет, у него не было никакого сожаления или страха/испуга, но вот эти условия бескрайнего снежного трэша: холод, переменчивая погода, осознание зависимости от случайностей, незнание дороги и протяженности пути, вследствие чего не знаешь, как рассчитывать свои силы, и все это на фоне обширности программы, выполненной за сжатые сроки – просто сносит мозг, переворачивая восприятие мира, и для осмысления пережитого нужно еще, чтоб прошла пара месяцев.

Часть III – Последствия истории

Прошел год, произошло много всяких событий, в том числе и мой уход из Альпклуба «Мерт». Я в «свободном плавании», и в стремлении делать «ну хоть что-нибудь». В этом стремлении оказываюсь на скальных тренировках на «Белых пятнах» с Ромой в январе 2016-го. Он сообщает мне о том, что, как и прошлом году, Дима Винокуров собирает команду для прохождения маршрута по двум вершинам, и советует с ним поговорить. «Ну да, ну да, — изрекает глоссарий сарказма, сидящий внутри меня, — хочешь увидеть, как я прям там и помру». «Мы не дадим тебе умереть», — отвечает Рома.

Практически сразу после этого разговора связываюсь с Димой, подхожу издалека: «Дим, ну ты ж знаешь меня, и как я хожу. Как думаешь, я смогла бы пройти маршрут, который вы отходили на две вершины в прошлом году?» Дима: «Это было сложно, но выполнимо» «А правда, что в этом году ты опять набираешь группу?» «Ну да. Хочешь пойти, что ли? Ну пошли».

Чуть позже, узнав состав команды – Дима, Олег, Жека, Рома, и Вадим Соболев, а также то, что нескольким людям в участии в команде было отказано, задаю Диме вопрос: а почему я? Понятно, что «монстры» туркменского альпинизма (они как бы старше меня лет на 5-6, плюс были на всяких Араратах, Эльбрусах и Хан-Тегри) собрались здесь, но как с ними сочетаюсь я? Димин аргумент «У тебя есть аптечка». Аптечка у меня и правда расширенного спектра действий. Чтобы подготовить ее к зимнему восхождению для целой группы, на работе составляю список медикаментов, пристально разглядывая сотрудника, представляя себе его различные органы и причины, от которых эти органы могут заболеть. Через полтора часа этого непрерывного внимания сотрудник почуял неладное, и куда-то свалил.

Мой день рождения – 2 февраля. Гости дома собрались, употребляют чай с пирогами, а я в чате: на том конце собрание нашей группы в «Агаме», обсуждаем, что берем, кто с кем в палатке живет, детали выхода на гору и дату отъезда. До отъезда в Амударью остается 4 дня, к этому времени ясно, что Рома не едет (так сложились обстоятельства). Сказать Диме: «Понимаешь, тот чувак, который обещал, что не даст мне умереть, не едет. Пожалуй, я тоже не поеду»? Или смутиться оттого, что жить мне выпало с Жекой, учитывая то, что из всей группы я не знакома именно с ним? Тут уж или смущаться (сидя дома), или ехать. Тем более, что жизнь мне «тот чувак»-таки спас, одолжив в поход пуховый спальник, треккинговые палки и маску. Даже не знаю, что из этого важнее: спальник, который ночами согревал и не дал от холода околеть; палки тож важный момент, учитывая обостряющуюся при нагрузках травмированную ногу; или маска, надетая поверх очков для зрения, которая создавала возможность полного обзора местности, чего я была бы лишена в солнцезащитных очках, идя в них практически вслепую.

Все эти полезные вещи в поезде, везущим нас в Амударью, передает мне Жека. Вадим наблюдает за «круговоротом снаряжения в природе», и выражает свой «восторг» от моего присутствия, пять человек в группе – это перебор, считает Вадим.

Едем мы не отдельной группой, как это было в прошлом году, а совместно с группой, которая пойдет по классическому маршруту. В поезде образуется спортивная группа: Виталий Сагдеев (в недалеком прошлом мой тренер в «Мерте»), Сергей Яковлев, Никита Герасименко, Иван Аринин, Макс Федько. У них базовый лагерь будет на роще. Остальные: Валерий Михайлович Котвин, Ольга Лоскарева, Игорь Викторович Кагановский, Лев Бельский и Надежда Бельская – будут базироваться ниже рощи, на «Бабушке».

В этом месте у меня, до этого маршрутом никак не интересовавшейся (потому что у меня в жизни и так все было хорошо, меня берут на две вершины, и меня все устраивает, к тому же люди собрались хорошие), возникает вопрос – если все замечательные места для базовых лагерей разобраны, где же будем базироваться мы? И тут мне напоминают потрясающие подробности. Базового лагеря-то, оказывается, у нас не будет. Идти мы будем «альпийским стилем», то есть таскать на себе с собой базовый лагерь. А с той стороны, где будет проживать остальная часть группы, мы подниматься вообще не будем. Вот гора, гору разделяет ущелье Дарай-дере, самое глубокое в Туркменистане, идущее вплоть до вершин. Справа от ущелья классический маршрут и Главная вершина, слева неизвестно какой нехоженый альпинистами маршрут и Северная вершина. Наша задача – пройти слева по этому неизведанному маршруту, подняться на гребень, ведущий к Северной вершине, перейти с Северной вершины на Главную, спуститься по классическому маршруту справа, где на роще нас будет ждать спортивная группа. На выполнение задачи имеется 4 дня плюс один запасной день. На горе также планируется группа восходителей из Лебапского велаята, которые на тот момент уже находятся на «Бабушке».

snejnyy_tresh_ayrybaba-02.jpg

Приезжаем в Амударью – едем в «усадьбу» заповедника – едем на УАЗиках на гору. Доезжаем до уровня Халпа-баба (1500м), дальше машина не проедет (крупные камни). Снега здесь нет, и еще какое-то расстояние его не предвидится. Выгружаемся, топаем пешком еще часа два. Темнеет, ставим лагерь, ужинаем, спим.

На следующий день выходим в половине десятого. Идем до 5 вечера. Первую половину пути снега нет, мы в весне. Идем по широкой тропе, в которой угадывается дорога, которая сейчас завалена камнями. Предполагаем, что это дорога к старым разработкам свинцовых рудников. Когда дорога заканчивается, начинается снежник. На подходе к снежнику останавливаемся пообедать, и идем дальше вдоль ущелья. Снег сначала островками, затем сплошным «одеялом» покрывает все, кроме крупных камней и обрывистого края ущелья.

А перед глазами весь день две вершины. На подходе к снежнику вершины кажутся немного приблизившимися. Главная – красивее и рельефнее, нежели с привычного ракурса справа от Дарай-дере. В какой-то момент останавливаемся передохнуть, сидим на краю обрыва, оглядываем окрестности. Со своего «наблюдательного поста» рассматриваем противоположный склон ущелья, красивый, пологий, который поднимается так классно и удобно прямо к Северной вершине. Начинаются фантазии «сделать бы туда переправу», «перелететь», «перепрыгнуть», «построить хрустальный мост». Рассматриваем Главную вершину, Дима делает фото, и при увеличении замечает на ней черные точки. То ли люди, то ли камни? Спустя несколько минут делает еще одно фото, черные точки переместились. Следовательно, группа из Лебапа, пользуясь хорошей погодой, совершила восхождение. Двигаемся дальше, выходим на гребень, по которому планируем завтра перейти на Северную вершину и дальше по запланированному маршруту.

snejnyy_tresh_ayrybaba-03.jpg

Здесь и останавливаемся на ночевку. Высота нашего лагеря – 2800 м. «Мы выбрали для ночевки самое высокое и самое холодное место в стране. Вот дебилы, вот делать нечего», — шутит Олег. Копаем снег, ставим палатки, с темнотой приходят холод и ветер. Несмотря на это все, по палаткам не разбегаемся, прячемся за палаткой Винокуровых, готовим ужин, топим снег на чай. Потом ужинаем все вместе уже внутри палатки Винокуровых, беседы беседуем на всякие горные темы. Выкидываем в снег часы Вадима с термометром, возвратив их в палатку, видим, что часам «плохо» — зависли они. Так с ними всегда случается, если температура ниже -9. Общим советом устанавливаем, что сейчас примерно -12.

Выхожу наружу, с удивлением обнаруживаю, что видны огоньки населенного пункта, наверное, Койтендага. Настолько уже «втянулась» в вертикальную жизнь, что и забылась – сегодня лишь второй день восхождения. Горящие огоньки домов не согревают, наоборот, почему-то раздражают, напоминая жизнь, оставшуюся внизу. Хочется крикнуть им: «Я здесь, потому что хочу иного. Выключите свет и не надо мне портить мой бескрайний снег, колючий ветер, собачий холод, прекрасные две вершины и классных людей, с которыми я тут есть».

Укладываемся спать. Слушая порывы ветра за палаткой, мысленно благословляю людей, которые помогали мне в приобретении теплой одежды. А особенно того, в чьем спальнике я тут сейчас лежу. Холод-таки собачий. Засыпаю, смотрю сон про «Белые пятна»: скалы, залитые ярким солнцем, куча снаряги, Рома мне что-то объясняет, все больше раздражаясь моим непониманием. Говорю ему: «Ты не кричи, я все равно ничего не запоминаю». Наверное, это такой финт психики: лежать носом в чужой спальник, пахнущий его парфюмом, и смотреть сны про теплые солнечные моменты, связанные с этим человеком.

Время от времени просыпаюсь от Жекиных ерзаний, и опять проваливаюсь в сон. У Жеки весь поход были проблемы со сном. И всю дорогу он удивлялся мне: камни, ветер, холод – неважно, где упала – там уснула.

Утром проснулась не помню во сколько, но рано. Мы будильники всегда ставили на 6 утра, но вставали всегда на час позже. Пытаюсь будить Жеку, но он только под утро уснул. Ну как под утро – на улице все еще темно. Сажусь, не расстегивая спальник, пытаюсь свыкнуться с мыслью, что надо расстегнуть спальник и сквозь термобелье меня коснется мой любимый собачий холод. Надо шевелиться. Не «залипать», и заставлять себя причесывать волосы, «мыть» ноги влажными салфетками. Элементарные действия в таких мерзлых условиях выполнять сложно. И надо будет очень быстро надеть штаны, пуховик и шапку. И залезть обратно в спальник. И продолжать пытаться разбудить Жеку, который не желает просыпаться, сквозь сон обиженно бубнит, что «вот именно поэтому он никогда и не женится». Ветер снаружи еще сильнее, чем был вечером.

Решаюсь выползти наружу. Надеваю ботинки, в них просто дикий холод. Выхожу без маски, ветер сразу же «втыкает» в лицо ледяные колючки. Пробегаю пять метров, и настроение сразу же улучшается – какое прекрасное утро! Под нами облака, выше небо голубенькое, видно, что солнышко проснулось и собирается к нам. И – вершины. Манящие, дразнящие. Прибегаю обратно в палатку: «Жека, вставай, там так красиво! Только штурмовку надень, а то дует дико».

Лагерь просыпается. Завтракаем в палатках, собираемся. Еще полчаса согревающего «танца» в ботинках, шевеля пальцами и перекатываясь с носочка на пятку. Палатку сложить очень сложно, так как ее, и нас вместе с ней, сносит ветром. Но цель достигнута, рюкзаки собраны, выдвигаемся. Иду и чувствую, как немеют пальцы на правой руке, так как ветер дует справа, и насквозь продувает теплую перчатку. Поочередно протаскиваю по два пальца внутрь перчатки, грею их об ладошку, другими двумя и большим держу палку, на которую опираюсь. Снег становится глубже.

В этот день мы планировали пройти через две вершины, и спуститься на рощу. Выйдя на хребет, шли по нему, пока не дошли до седловины, а дальше продолжение узкого скального хребта с перемычками. Там думали, что делать: идти по хребту, но там острые скользкие скалы, возможно, даже сыпучие, или скидывать высоту и спуститься немного, пройдя по снегу ниже хребта, но там неизвестно сколько снега. Решили скинуть высоту и пройти ниже. Шли небольшие отрезки «от камня до камня», решая у каждого нового камня, куда идти дальше. Направление движения в основном определяли Дима и Вадим. У Вадима очень хорошо получается угадывать рельеф под снегом. Не знаю, как он это делает, возможно, рентгеновское зрение – других объяснений у меня нет.

У меня на тот момент вообще ни чему не было объяснения, люди тут шли на юг или север, видели «вон тот кулуар» или «вон те скальные гребни», а я все не понимала, о чем это они, и что они там видят. Просто старалась не отставать, идти второй или третьей, и не задумываться – ясное дело, что всем холодно и непонятно, везде этот снег, но все дружно и уверенно шли, объединенные общей целью.

Понимаем, что на хребет не выйдем – рельеф не позволяет, а что там под снегом – неизвестно. К тому же на нас надвигается туман, сыпет снег, усиливается ветер. Начинается свистящая пурга. Решаем скидывать высоту и спускаться для отдыха вниз в ущелье, пока нас отсюда куда-нибудь не сдуло.

Спускаемся. В ущелье тише; снег выше колена. Сидим немного у спуска, и проходим вниз по ущелью. Пройдя около километра, останавливаемся под первым деревом, растущим на дне. Пьем чай из термосов, грызем каменные «сникерсы», и размышляем, что делать. Небо затянуто, сыплет снег, дует ветер. Погода ЧП-шная. «В такую погоду альпинисты в базовом лагере сидят, чай пьют», — говорит Вадим. Но времени, чтобы пережидать непогоду, у нас нет. Спускаться дальше вниз по ущелью не вариант – Дарай-дере отсюда малопроходимо, да и уйти — значит отказаться от мысли пройти вот эти вот самые две, стоящие перед глазами уже который день, вершины. В этот переломный момент братья Винокуровы играют роль «главных пинателей». «Нужно идти вверх по этому склону, это как раз тот гребень Северной Вершины, на который мы вчера мечтали перепрыгнуть!» — встают, закидывают рюкзаки на спины, и уходят вверх по склону. Иду за ними, но «иду» это можно назвать с большой натяжкой, ползу, скорее, так как снег глубокий, как пух сыпется и не держит. Оборачиваюсь – за мной так же ползут Вадим и Жека. Не знаю, сколько мы так карабкались, но выползли выше по склону, на более твердый снег – фирн. Идти стало немного легче – фирн держит, били ступени в снегу и поднимались.

snejnyy_tresh_ayrybaba-04.jpg

У этого снежного трэша словно не было ни начала, ни конца. Бескрайний заснеженный склон, сверху сыпет, сбоку дует, снова и опять эти движения: закинуть палки вверх – воткнуть пожестче в снег – опереться и вытягивать себя на руках, потому что, когда начинаешь упираться ногами в снег, в него проваливаешься еще глубже. И так еще 100500 раз. И еще и еще. Периодически останавливаемся на небольшие передышки, оборачиваясь, постоянно вижу Жеку, тяжело идущего позади. Каждый раз мысленно прошу его: «Жек, пошли».

Подходим к хребту, идущему на вершину. Там уже снег смерзшийся и хорошенечко обветренный, ботинками ступени не бьются. Вадим пробивает ступени ледорубом, затем его сменяет Дима. На хребте ветер усиливается, пытаясь снести нас всех вниз, плюс световой день близится к завершению. Выходим прямо под вершину, буквально еще 50 метров подняться до нее. Решаем остановиться на ночевку, а утром идти дальше. Выбираемся на хорошую такую поляну рядом с сложенным неведомо когда и кем, но точно не зимой, огромным туром из камней. «Высота 2900. Сегодня мы еще больше дебилы, чем вчера – нашли еще более высокое и более холодное место для ночевки», — довольным голосом сообщает Олег. Как хорошо, что взяли запасной день. Главное – мы вышли под вершину, а опыт прошлого года доказывает, что дальше все проходится.

snejnyy_tresh_ayrybaba-05.jpg

По общим итогам, за сегодняшний день мы выгрызли у снежного трэша сто метров. Все на позитиве, копаем в снегу места под палатки (как дети в песочнице), сооружая противоветряные крепости по периметру. Усталые, но довольные, расползаемся по палаткам. Сидим с Жекой, смотрим друг на друга и говорим: «Надо снять системы» «Да». И сидим. Через пять минут: «Надо снять системы. Надо шевелиться» «Да». «Залипаем» дальше. Как-то раскачались, переоделись, разложились.

Так как толку от меня особо не было (в обсуждениях маршрута я не участвовала, иногда тропу в снегу топтала, шла с самым легким рюкзаком, так как все мои продукты мы съели в первую очередь на первых двух ночевках), я несла людям радость. Радость в виде конвалюты аскорбинки на каждого по утрам, и заботливых вопросов о самочувствии, ну и медикаментов по мере необходимости вечером. Этим вечером мне очень не понравился дружный кашель, несущийся из винокуровской палатки. «Эти двое ж нас всех поперезаражают», — сказала я Жеке. Взяла аптечку, вышла, постучалась в их палатку. «Врачи без границ», — представилась я, и решила вылечить першащее Димино горло «фалиминтом». Первую «фалиминтину» Дима сжевал, хотя это таблетки для рассасывания. Вторую употребил как положено. Третью, оставленную мной на утро, утопил в чае. Четвертую я попросила убрать в карман, чтоб ее не настигла бесславная участь предшественниц.

Вернулась к Жеке, который готовил еду (хвала небесам, как мне повезло с мужиком!). Жека устраивает ревизию продуктов в рюкзаке, и тут я понимаю, почему он так тяжело идет. Предлагаю ему выкинуть половину. «Ты чтооо!!! А кто тебя кормить будет, если я это выкину???» Кстати о еде. Желудок в эти дни у меня перешел в спящий режим. Пила я полкружки чая утром и вечером, съедали мы с Жекой миску разведенных полуфабрикатов на двоих без хлеба. Но чувства голода у меня просто не было, как и ощущения недосыпа. Я по утрам отключала будильник, и лежала потом с открытыми глазами. Все эти чувства – жажда, сонливость, голод – словно отключились. Отморозились, наверное.

Укладываемся спать. Ночью смотрю продолжение сериала «Ах, как тепло и солнечно на «Белых пятнах».

Утром история с долгим просыпанием повторяется. Высунув нос из палатки, Дима вещает, что «над нами вершина в облаках». Спустя минут 20 выбираюсь на улицу, там Жекины занесенные и «обклеенные» снегом палки. Как ни странно, облаков на вершине уже нет. Правда, небо затянуто, серая погодка на белом снегу.

Пока мы собирались, обстановка на небе улучшилась. Зато облака перешли на Главную вершину. Поднимаемся, задувает ветер, не такой злой как вчера утром (о Боже, это было всего лишь вчера!). С трудом идутся эти оставшиеся метры под вершину. Но мы это сделали! На вершине – ровная площадка, гуляем по ней туда-сюда, облака прямо под нами. Побродили, отдохнули, перекусили. Групповой снимок с флагами Туркменистана и «Агамы», и Вадим говорит: «Ну пошли дальше, на ту вершину фоткаться».

snejnyy_tresh_ayrybaba-07.jpg

Настроение улучшается. Мы-таки начали выполнять то, к чему начали идти сквозь снежный трэш целую жизнь назад. Спускаемся в седловину, продолжаем движение; направление, ясен пень – Главная вершина. Здесь мы уже идем прям вот еле-еле. Ну я точно иду еле-еле. Хочется остановиться, постоять, отдохнуть. Голос Вадима говорит: «Иди, по одному шажочку, но иди». Так и делаю – два шага, остановиться, перевести дыхание. Еще два шага. Чем ниже спускаемся, тем больше ощущаю, что болит голова. Останавливаемся передохнуть, скидываем рюкзаки, сидим на рюкзаках, едим конфеты. Наблюдаем окружающую обстановку. Позади – снежные надувы, снизу – склон и пропасть, под нами – снег, над нами – переменчивое небо. Справа – Северная вершина, слева – Главная.

Отдыхаем, идем дальше. Опять снег. Кто его тут в таких количествах насыпал… Так как склон спускается слева направо, вся нагрузка от опирания на палку идет на левую руку. Левая рука устала тыкать палкой в заснеженный склон («рука бойцов колоть устала» – айрыбабинское Бородино). Голова после волшебной Диминой конфеты прошла. Или, может быть, потому, что мы начали подъем из седловины. Идем по склону, обходя гряды скал, петляя, периодически утопая в снегу, меняя направление выше/ниже. Когда пишешь, это быстро, а в общем переход от одной вершины к другой занял около трех часов.

snejnyy_tresh_ayrybaba-08.jpg

В какой-то момент, дойдя по последней скальной гряды, отделяющей нас от Главной вершины, замечаем наверху три двигающиеся фигуры. «Ветал, — проносится в моей голове, — нас ждет». Рядом идущие тоже догадываются о том, что там наверху Виталий. Интересно, с кем? «Сережа, Никита», — говорю я. Чуть на слезу не пробило – ждут нас люди. Обходим гряду, Дима пробует пройти к вершине, пересекая кулуар, по грудь вязнет в снегу. Так как снизу кулуар шире, и снегу туда сверху скатилось больше, решаем обходить. Идем по своим следам назад, выбираемся на эту скальную гряду, планируя по ней подняться выше вдоль кулуара, там, где он уже. Как я понимаю по комментариям, в прошлый поход в этом кулуаре сошла лавина (вот да, трехтысячник, а лавины случаются).

Достаем веревки, связываемся. Первая связка Дима-я-Олег, вторая Вадим-Жека. Дима проходит первым вверх по скале, идет поперек кулуара под 2-3-метровую скальную стеночку – последний отрезок до вершины. Наверху стоит Виталий, подбадривая Диму, и советуя советовательские советы. Цепляясь ледорубом, руками, ногами, карабкаюсь по скальной гряде, тоже выхожу в кулуар. Стою на снегу, смотрю, как Дима проходит эту последнюю стеночку. Еще несколько минут – и Дима наверху. Веревку с Диминого конца заводят за камень, и предлагают меня на веревке вытянуть наверх. Это мне кажется слегка позорным, но я соглашаюсь. «Повисни на веревке, и упирайся ногами в стенку», — командует Виталий. Вишу на веревке, и со стеночки, по которой проходил Дима, меня сносит на метр вправо. Там – «камин», заполненный снегом. Снега в «камине» мне по пояс, упираться и перебирать ногами невозможно. Да я лучше пролезу, чем так болтаться. Упираюсь ногами/руками/ледорубом в стенки «камина», лезу вверх. Последний метр они все-таки меня затаскивают на веревке, и вот оно!!! Я тут!!! Наверху!!! Виталий: «Дальше проходи по хребту, там перемычки узкие, мы веревку провесили, чтоб вы не улетели. Карабином на системе к веревке пристегнись и иди». Что я и делаю.

snejnyy_tresh_ayrybaba-09.jpg

Иду осторожненько, балансирую, я – вершиноскалоходец в зимних условиях. На «том берегу» вижу ожидающих Сережу и Никиту. Ползу на пятой точке последний метр узкой скалы до ребят, на подходе меня ловит и тащит к себе Никита. Отстегивает от веревки, спрашивает: «Ну что, как там?». И только сейчас, обнимая Никиту, с которым тренировались на тех самых солнечных «Белых пятнах», меня осеняет: «Аааа, пацаны, это был такой трэш, такой трэш!!!»

Здесь неожиданно активировалось восприятие, «замороженное» в последние несколько дней. Это сейчас я пишу «снежный трэш», а в те дни я так не думала. Да я вообще об этом не задумывалась. Все шли, и я шла. Ясное дело, всем тяжело. Я шла и думала, что «вот сейчас мы идем, но мы придем, и отдохнем, и все будет классно». Была отличная моральная атмосфера, да, в какие-то моменты мы шли еле-еле передвигая ноги от усталости, но на остановках шутили и ржали, в лагере перекрикивались из палаток. Не было никакого негативного слова, даже мысли в адрес друг друга, потому что мы все вместе шли к нашей цели – траверс двух вершин; мы поддерживали друг друга, и каждый взял на себя ответственность за определенные «вещи» ради достижения этой цели. Не было какого-то одного главнюка, кто гнал бы нас на эти вершины – все вопросы обсуждались, все мнения учитывались, возникающие проблемы решались общим советом.

Тем временем на «наш берег» переместился Олег; шутя издав истеричный вой, он бросился обнимать всех стоящих. Вадим шел с «той стороны», излагая свое мнение по поводу снега в жанре ненормативной лексики. Жека был единственным, кто не прополз последний метр на пятой точке. В итоге чуть мы не забыли сфоткаться на Главной вершине, но в последний момент сообразили, повытаскивали флаги, уместились на пятачке и факт восхождения был зафиксирован.

snejnyy_tresh_ayrybaba-10.jpg

Спуск мне ожидаемой радости не принес. Думала, что сейчас вот побегу бодренько в базовый на роще на «новых» людей смотреть/отдыхать/есть/спать. Не тут-то было. Обострился мой «спускной синдром» — адски разболелась голова и затылок, будто по нему треснули хорошенько трубой широкого диаметра. Спускалась потихоньку, стараясь осторожненько «нести» голову, но, учитывая постоянное проваливание в снег, как-то не очень получалось. Очень быстро меня все «посетители вершины» обогнали, позади шел лишь Жека, а немного впереди, все время останавливаясь и ожидая меня, братья Винокуровы. Они все старались меня подбодрить (за что им огрохоменное мое «спасибо»), объясняя, что «вот тут пройти, и там спуститься, и будет уже роща, вон ее отсюда видно». Но адовость все равно почему-то набирала обороты. Еще и камней под снег кто-то немеряно накидал.

Как-то я все-таки доползла на рощу, завалилась в палатку Сережи и Никиты, села и «залипла». Вообще поворачивать голову никак не хотелось. Потом заставила себя вытащить спальник из рюкзака, засунула его в Сережин, разделась и легла в двух спальниках спать. Голова очень мешала это все делать, и уснуть в том числе. «Никогда в жизни я больше в горы не пойду», — думала я. Снаружи в лагере кипела активность: новоприбывшие из нашей группы ставили палатки, происходило приготовление ужина, кто-то мне принес чай. Как оказалось, у Жеки остались еще продукты, в том числе большой помидор и два огурца, все трое теперь ледышки. Их принесли мне с просьбой отогреть, обняла продукты и провалилась-таки в сон.

snejnyy_tresh_ayrybaba-11.jpg

Позже меня разбудили на ужин, но голова все еще болела. Поела суп, съела, похрустывая, позабытый всеми помидор, ушла спать. Последняя ночь была самой холодной: есть мнения, что до минус 30. После достижения цели трэша меньше не стало. Очередной сон про «Белые пятна» оборвался, когда я проснулась наутро в трясучке от холода, и греясь об Никиту, думала: «А почему это больше в горы не пойду? Пойду!!» Голова-то, главное, не болит!

После это похода осталась опустошенная голова, и перевернутая картинка моего мира. Спустя некоторое время произошедшее осмыслилось, и произошел прорыв в понимании многих вещей. Во-первых, осознание себя путем приобретенного опыта. Перестали пугать погода и расстояние. Понимание того, что на что-то пригодна. Да, фактически можно сказать, что меня провели по маршруту, как «мясо». Но я была нерыдающим, и не несущим особую нагрузку остальным «мясом». После спуска вниз Вадим сказал, что ждал момента, когда «как загнанную лошадь пристреливают, чтоб она не мучалась», так и нужно будет пристрелить меня. Не дождался он такого момента.

Во-вторых, пришло понимание того, что в поисках чего-то мощного можно и не ехать на Кавказ или еще куда-то. У нас свои горы есть, жесткие и неисхоженные. Я думаю, исходя из этих соображений Дима и собирал обе группы, взявшие две вершины.

В-третьих, альпийский стиль кажется мне намного привлекательнее сидения в базовом лагере. Ходишь по новым местам, с одной стороны, да, тяжело рюкзак на себе таскать несколько дней подряд, но, с другой стороны, идешь спокойно, и можешь в любой момент в любом месте разбить лагерь. Привыкаешь каждый день собирать и разбирать лагерь, это повышает мобильность и состояние готовности.

Когда мы шли на вершины, постоянно менялась погода. И это происходило прямо на наших глазах. Когда проснулись – Северную не было видно из-за тумана. Прошло 20 мин, и туман поредел. Но самый наглядный пример перемены факторов восхождения – это путь от Северной вершины на Главную. Облака то расходились, то наматывались шапкой на вершину, то отходили в сторону, то закрывали склон, через который лежал наш путь на вершину; то туман опускался на нас, или начинал сыпать снег. Невозможно предугадать, что же сложится там, в точке перекрестка пути и условий, настолько все зависит от совокупности случайностей и реакции/решений людей.

Существует необходимость в импровизации, способности принимать быстрые верные решения в критические моменты.

В снежном трэше все случайно, но в это же время все зависит от нас.

Дарья Чикаидзе

Фото: Дмитрий Винокуров

В тему:

Круговая интерактивная панорама с Северной вершины Айрыбаба

Фото: Айрыбаба февраль 2016 (траверс Северная-Главная)

Туркменский флаг поднят новым маршрутом на высочайшую точку страны – пик Айрыбаба



9 комментариев к “Снежный трэш траверса вершин Айрыбаба”

  1. Караванбаши

    Молодец, Даша. И турист и летописец… Я же как на фотки со снегом смотрю — так мороз пробирает…

  2. Привет, Караванбаши, айда в горы!Кстати, Даша крута и тем, что чемпион страны по скалолазанию среди женщин прошлого года. А что будет в этом, еще никто не знает.

  3. Даша Камикадзе

    уважаемые господа, спасибо за поддержку.
    а в этом году будут еще события, путешествия и приключения, и новые летописные летописи)

  4. Караванбаши

    идея хорошая… звоните заранее, можно «позвонить» на почту, но я не скороход ( а так пойду с удовольствием.

  5. Эх туда бы! Да и просто в горы, полмесяца уже там не был. А так, собирайтесь все… самый доступный для нас, и это, действительно, испытание.

  6. Гордимся Вадимом! Классно, когда рядом профи в том, что касается веревок и ледоруба, особенно любящий первопроходы!

  7. Ребята, вы молодцы! Даша, Вы золото! Многоталантное!

  8. Даша Камикадзе

    ах, вы мне льстите… право же, не стоит))

  9. Геннадий

    Молодцы ребята так держать! В Восьмидесятых бывал там несколько раз в том числе и на Айры- бобо! Вообще люблю Кугитанг! Его коньёны его пещеры где имею перво прохождения многих этих обьектов природы! Приглашаю вас всех к нам в Красноярск На знаменитые Красноярские столбы! Обещаю вам неделю неизгладимых впечатлений! Сурового спортивного скалолазания! Хороших и добрых встреч с участниками экспедиций в Гималаи на счету которых и и прохождение восьмитысячников!

Оставьте комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *